Не будите во мне кролика: проснусь и заебу.
Подарок для pierrot.
Название: Рано или поздно
Автор: Adrill
Бета: Izzzida
Рейтинг: PG-13
От автора: По традиции, я уже второй год пишу на новогодний фест фик довольно большого объема. Надеюсь, этот не хуже, чем прошлогодний.
Заявка: Мне в принципе все равно, что именно мне напишут, но желательно по фразе: "когда-нибудь я напишу об этом книгу"
С праздником, pierrot.!
Я когда-нибудь напишу об этом книгу. Повесть о том, как я отыскивал паранорма-беглеца в социалистической ГДР, и одновременно занимался перевоспитанием одного очень наглого ребенка. Пусть уж и давно уже выросшего, но все равно ребенка. И это было так же трудно, как если бы у меня было несколько обычных детей.
* * * * *
- Заходи, садись, - Винсент, мой бывший наставник и теперешний покровитель, благодаря которому я смог сразу после выпуска занять весьма высокую должность, впустил меня внутрь своего кабинета и вернулся на свое место за широким столом из красного дерева. – Извини, что выдернул тебя среди ночи.
- Ничего страшного, я все равно еще не ложился.
На часах четыре утра, и у меня такое ощущение, словно я не спал трое суток. А, собственно, так оно и было.
- У нас случилось ЧП, - со спокойной усмешкой произнес Винсент, медленно перебирая пальцами деревянные четки. – Один из телепатов сбежал, прихватив с собой пару-тройку папочек из архива, в который имел доступ. Убил хранителя, взял, что успел, и сбежал.
Архив? Интересно, который? Судя по тому, как начальство переполошилось, беглец прихватил с собой сведения о тех разработках, что ведутся в подвальных лабораториях Розенкройц.
- Тебе придется отправиться на его поиски и ликвидировать объект. Этот шустрик слишком много знает, чтобы продолжать дышать.
- Конечно.
Ну, разумеется, мне, как оракулу, больше делать нечего, кроме как насиловать свой дар, отыскивая очередного идиота, возомнившего себя умнее всех. Но делать нечего, я слишком многим Винсенту обязан.
- Ты, конечно же, знаешь, что телепаты в самом своем существе нелогичны
Так. Дело принимает нежелательный оборот. Сейчас мне будут предлагать помощников.
- И ход их мыслей трудно понять другим паранормам, но между собой они удивительно быстро находят общий язык - Винсент с тихим треском перекинул четки из одной ладони в другую и продолжил – К тому же, телепаты такого уровня, как наш беглец, обучены заглушать видения оракулов.
- Тогда почему бы не послать на поиски другого телепата? Это кажется мне более верным.
Винсент недобро хмыкнул. Еще бы, я ведь только что косвенно обвинил его в некомпетентности.
- Понимаешь ли, Брэд, дело в том, что все телепаты – натуры увлекающиеся. И если приплюсовать сюда их поразительную способность понимать и поддерживать друг друга, то в итоге мы получим двух сбежавших телепатов вместо одного. Поэтому мне кажется более логичным отправить двоих – тебя и еще одного телепата. Ты сможешь предсказать, куда подастся беглец, а он защитит тебя от внешнего телепатического воздействия на мозг.
- А он не сбежит?
- Нет. Этот нет… - Винсент сморщился. – Он слишком избалован. Она с самого его детства носиться с ним, как с писаной торбой. Идти ему некуда, как что он просто не сможет променять свое сытое, комфортное существование под боком у одной из Старейшин, где исполняют почти все его капризы, на положение беглеца вне закона, который проживет недолго и умрет в подворотне, как собака.
- И чего же в нем такого особенного? – Мне даже самому интересно, за какие заслуги моего будущего напарника возвели на такие высоты.
- Понятия не имею. Некоторые говорят, что он Ее родственник, другие утверждают, что Она просто с ним спит.
- С самого детства?! – Каждый день узнаешь о своем начальстве что-то новое.
- Кто знает… - Винсент пожал плечами. – Причины особого к нему отношения меня никогда не интересовали. Важен сам факт – он уверен в своей безнаказанности. Да, собственно говоря, так оно и есть. Если кто-то посмеет тронуть его хотя бы пальцем, то поплатиться за это, по меньшей мере, тем самым пальцем, а по большей – жизнью. Поэтому он чрезвычайно нагл и рассматривает всех окружающих исключительно как свои игрушки.
- Не наигрался в детстве? – Судя по описанию, мой напарник из той группы людей, которая меня безмерно раздражает.
- У него и детство-то еще не закончилось – пару месяцев назад восемнадцать исполнилось. Так что будь с ним построже, ему пойдет на пользу. А попытается сбежать – спеленай и вези назад. Она с ним сама разберется.
Перспектива ехать куда-либо с любимцем высокого начальства, к которому нельзя и прикоснуться, мне совершенно не понравилась.
- А если с ним что-нибудь случится, то с меня голову снимут, да?
- Скорее всего, да. И мне тоже. Но его кандидатуру предложили сверху, так что выбирать не приходиться.
По потолку скользнули два отсвета от фар.
- А вот и он…
Винсент заранее скривился и напустил на себя надменную холодность. Еще бы, ему уже сорок, а он всего-навсего какой-то инспектор; парнишке едва исполнилось восемнадцать – а он уже стоит практически на вершине иерархической лестницы.
В коридоре послышались легкие шаги, затем в дверь постучали, впрочем, только лишь для того, чтобы соблюсти формальность.
Не дожидаясь разрешения хозяина кабинета, прибывший распахнул дверь и вошел внутрь, стряхивая с ослепительно белого плаща растаявший снег. Винсент натянуто улыбнулся и кивнул ему, не вставая с места. Я последовал его примеру, исподволь разглядывая навязанного мне напарника. Я еще никогда не видел любимчиков столь высокопоставленных особ. Признаться, я ожидал увидеть нечто другое, более… холеное.
Этому же телепату больше подходило прилагательное: «ухоженный».
Длинные рыжие волосы были подстрижены у хорошего парикмахера и блестели, как в рекламе шампуня. Значит, жизнь парнишки небогата стрессами, вредное воздействие окружающей среды сведено к минимуму, он полноценно питается и едва ли часто принимает участие в полевых заданиях. Такой длинны волосы только мешают, да и слишком бросается в глаза очень редкий, сочный цвет. Весь внешний облик говорил о большом количестве времени, проведенном перед зеркалом, лейблы на одежде указывали на то, что Она не держит своего любимца в черном теле, белый плащ выдавал в нем пижона.
На улице середина декабря и обычная немецкая слякоть. Самое время носить белый плащ до пят. Высокий, худой и совершенно не производящий впечатления человека, способного поднять что-то тяжелее столовой ложки, телепат мне сразу не понравился.
- Доброй ночи, - опять-таки, не дожидаясь позволения, он плюхнулся в соседнее со мной кресло. Голос у него оказался неожиданно мягким, но сильно ощутимый немецкий акцент портил все впечатление.
- Доброй ночи, - бросил в ответ Винсент.
Впрочем, лицо телепата было довольно приятным. Чистые голубые глаза в окаймлении длинных ресниц, выдающие юный возраст, тонкие брови правильной формы, придающие выражению лица ехидный оттенок, высокие скулы, четко очерченные губы… Нижняя более полная, чем верхняя. Я где-то читал, что такая форма губ бывает у инфантильных особ. И еще у него был очаровательный длинный примой нос с чуть вздернутым кончиком.
- Итак, - Винсент откинулся на спинку кресла. – Раз все в сборе, я могу огласить задачи.
Телепат изогнул бровь и поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Впрочем, я не заметил каких-либо признаков того, что он внимательно слушал. Он сидел, накрутив на указательный палец прядь волос, и оживился только тогда, когда Винсент показал нам фото молодого красавца с волосами цвета воронова крыла, длинною до плеч.
- О, Эрик… Я так и знал, что он сбежит.
- Знал?! – В глазах моего покровителя мелькнуло бешенство. – Почему же тогда не сказал?!
- А зачем? – В голосе телепата послышалась усмешка. – Так не интересно. И потом, меня это совершенно не касается.
Перед моим мысленным взором промелькнула мутная картинка: Винсент резким движением сворачивает рыжему шею. Этого не будет, я точно знаю, мой наставник умеет подавлять свои желания.
Телепат расплылся в довольной улыбке. Разумеется, он услышал. Почувствовал всей кожей, что с ним хотят сделать, и был ужасно рад своей власти над всеми нами. При взгляде на него казалось, что еще немного, и он захихикает. Мерзенько так, злорадно, с чувством собственно превосходства.
Винсент глубоко вдохнул и хлопнул ладонью по столешнице.
- Свободны. И без головы этого Эрика и папок не возвращайтесь.
* * * * *
- Ну что, давай знакомиться, - произнес телепат, выйдя в коридор. Его до невозможности бодрый голос действовал мне на нервы.
- Давай. Брэд Кроуфорд, оракул, - «и я очень хочу спать…».
- Очень приятно, Шульдих.
Виновный. Ничего себе имя… интересно, кто его таким наградил? Она? Неожиданно головы будто коснулись прохладные пальцы, а в сознании защекотало перышком.
- Стой, куда ты лезешь?! – Сейчас я ему сам шею сверну! После трех суток без сна, я неадекватен.
- Ну, я же сказал – познакомиться, - Шульдих пожал плечами.
- Сделай милость, удовлетворись моим именем, - в моем голосе прозвучало раздражения больше, чем следовало бы, но сдерживаться просто не было сил.
- Как вам будет угодно, мистер Кроуфорд, - елейная интонация рыжего выводила меня из себя.
- Не ерничай. Поехали.
Машина у телепата была ему под стать: «Porsche» цвета свежей крови. Более вычурной машины я уже давно не видел. В голове мгновенно всплыла сумма, с которой нужно было расстаться ради такой покупки. Наверное, именно таких, как Шульдих, социалисты называют буржуями.
Впрочем, за исключением цены, в этой машине не было ничего замечательного. Она была абсолютно непрактична: низкая посадка не дает даже нормально припарковаться, а уж о путешествии за пределы городской черты можно и не мечтать. Не средство передвижения, а игрушка.
- Ну, и куда мы едем? – «Porsche» приветливо мигнул фарами, откликаясь на нажатие кнопки на брелоке.
- Туда, куда на этой штуке не доедешь. В ГДР.
- К коммунистам? – Глаза Шульдиха загорелись новым интересом.
- Да какие они коммунисты, ты с ума сошел? Социализм-то еле-еле построили… Я бы на твоем месте оделся потеплее.
- Оденься потеплее на своем месте, - фыркнул рыжий. Все с ним ясно, он не терпит советов, хотя своей головой, скорее всего, может отправиться только прямой наводкой на грабли.
Шульдих покопался в багажнике и выудил на свет божий небольшой кулечек. Интересно, что туда поместилось? Зубная щетка, расческа и кошелек? Затем он распахнул пассажирскую дверцу и сделал приглашающий жест рукой.
- Willkomen.
- Ты меня не слушал? Я же сказал, на этой штуке мы не поедем!
- Это еще почему?
- Потому что мне не улыбается каждые два километра вытаскивать ее из сугробов.
- Эй! – Похоже, немец обиделся. – Я, между прочим, аккуратно вожу!
- Ты забываешь о том, куда мы едем. Да и потом, беглый телепат едва ли будет сидеть и ждать нас на обочине хайвея. Так что поедем на моей.
- А у тебя что, русский трактор?
- Нет, но по крайней мере, в ней я не чувствую, что подметаю задом асфальт.
Я уже вижу, что мой BMW представительского класса будет абсолютно убит в этой поездке, но в этот спичечный коробок я ни за что не сяду!
- Ну-ну, - хмыкнул Шульдих, оглядев мою машину. – Это – самое то для путешествия в социалистическую страну. Да у нее на лобовом стекле написано «здесь едет зажравшийся капиталюга».
- И что? Можно подумать, на твоей написано что-то иное.
Шульдих посмотрел на меня и отчего-то заливисто рассмеялся. Меня скривило, и сил удерживать лицо уже не было. Хотелось лечь на кровать, вытянуть ноги и проспать сутки.
- Ну ладно, пошутили, и хватит, - Шульдих заправил прядь волос за ухо. – Кто за рулем? – Тон голоса у него был такой, словно он уже собрался что-то потребовать, причем в безапелляционной манере.
Если бы я спал вчера, я бы ни за что не позволил бы ему сесть за руль. Он наверняка всего месяц назад получил права. Но если я сейчас поведу машину, то усну за рулем и просто угроблю нас обоих.
- Ты, - скрепя сердце, я доверил этому чуду ключи. – А я посплю, если ты не против. Если ты против, я тоже посплю.
Открыть машину, достать из багажника плед и подушку, уложить их на заднее сиденье, поблагодарить себя за то, что догадался сменить деловой костюм на свитер и джинсы, удобно устроиться, накрыться пледом и закрыть глаза…
* * * * *
Шульдих разбудил меня утром хлопком автомобильной дверцы. За окном теплилось серое зимнее утро. Машина была припаркована на стоянке возле какой-то придорожной забегаловки. Рыжий стоял и курил, облокотившись на капот машины.
- Доброе утро, - я вылез из машины и принялся разминать затекшие плечи. Терпеть не могу спать в машине, но после трех суток без сна и это сойдет.
- Доброе, - Шульдих отшвырнул окурок. – Выспался?
- Относительно.
- А я вот за тебя работал, - он выудил откуда-то расческу и принялся приводить шевелюру в порядок, глядя в тонированное стекло автомобиля. Мой внутренний голос диагностировал у него нарциссизм в тяжелой стадии.
- Вообще-то не за меня, а за себя. Задание ведь общее.
- Мое задание – защищать твой мозг от внешнего воздействия, а не читать Эрика, выясняя его планы на будущее.
- Хорошо. Я надеюсь, ты не надорвался, пока работал на благо общей цели?
- Как видишь, нет.
- Вот и славно. Может, тогда сообщишь мне о результатах?
- А что мне за это будет? – Шульдих прищурился.
Рыжая корыстная тварь.
- Завтрак, - кафешка, стоящая неподалеку, натолкнула меня на весьма негуманную мысль.
- Ну, хорошо, - Шульдих посмотрел в равномерную серость декабрьского неба и, выдержав театральную паузу, принялся излагать информацию. – Эрик надеется добраться до Советского Союза. У них там своя организация и его там ждут с распростертыми объятиями. Точнее не его, а папки, но и Эрика не забудут. Поэтому мы должны поймать его до того, как он доберется до ближайшей границы с Советами.
- Это можно сделать в Польше или Чехословакии….
- Лучше – до его выезда из Германии. На другой стороне кордона его будут ждать агенты конкурентов. Здесь они его не пасут: Старейшины слишком близко, - телепат чуть заметно улыбнулся, видимо, вспомнив влиятельную покровительницу.
- Это все?
- А разве мало?
- Протяженность границ ГДР исчисляется тысячами километров, - я сильно засомневался в успехе предприятия. – Если Эрик сейчас целенаправленно движется к границе, перехватить мы его можем только в том случае, если знаем конкретную точку выхода.
- А это уже твое дело, нет? – Рыжий пожал плечами, давая понять, что перспективы нашего задания его нисколько не волнуют. – Ты обещал мне завтрак.
- Хорошо, идем, - я поманил его в сторону темного приземистого здания.
* * * * *
Забегаловка оправдала все мои худшие ожидания. Пустое помещение, где работала только половина ламп, пыльная мишура, свисающая с потолка, небось, еще с прошлого Нового года, липкие столики, колыхающиеся на неравной длинны ножках, пластиковые цветы в стаканчиках, и толстушка-официантка с сальными волосами. Шульдих в безмолвном изумлении распахнул глаза. Вид у него был такой, словно ему действительно стало плохо. Я даже испугался, как бы он не упал в обморок.
- Куда ты меня привел?! – Прошептал он, брезгливо отодвинулся от ближайшего столика.
- Туда, куда ты нас привез, - мне и самому неприятно здесь находиться, но какое-то чувство упорства и ненависти к избалованным неженкам заставляло меня оставаться здесь и делать вид, что тараканы, размером с мышь, ползающие по углам, меня нисколько не смущают.
Шульдих наморщил свой превосходный нос и, подавив в себе отвращение, уселся рядом со мной за столик. Он принял мой вызов и теперь не собирался сдаваться.
Официантка подплыла к нам, расстегнув три пуговицы на фирменной блузке.
- Чего желаете? – спросила она по-немецки с восточным выговором.
Шульдих скривился еще больше.
- У вас есть мюсли? – Безнадежно спросил он, собирая волосы в хвост и убирая их за ворот свитера, чтобы случайно не коснуться ими чего-нибудь.
- Нет.
- А что есть? – Телепат вздохнул, словно академик в толпе ПТУшников.
- Яйца, колбаски, капуста, свиные ножки, пиво, чай, кофе, бутерброды… - принялась перечислять девица.
- Мне, пожалуйста, яйца и колбаску, - Шульдих не спешил расставаться с царственным видом.
- А вам? – Девушка перевела взгляд на меня.
- Мне то же самое, - яйца, по крайней мере, проходят термическую обработку, а немецкие колбаски вообще трудно испортить.
- Это же невозможно есть! – Возмутился телепат, увидев принесенную еду.
- А мы не есть сюда приехали, а работать, - яичница разочаровала меня окончательно. Я, конечно, слышал, что в ГДР все плохо, но чтоб настолько…
Шульдих вяло ковырялся в тарелке и даже не думал пробовать еду.
- Поехали, - на часах уже 11 утра и нам пора сдвинуться с места. – Ты что, есть не будешь?
Телепат снова сморщился.
- Это – нет.
- А другого не будет. Следующая остановка – только вечером. У нас нет времени.
- Значит, куплю что-то по дороге.
- Я бы не рисковал. В приличных местах на вынос не дают, а здесь не производят.
- Не ерничай, - оказывается, Шульдих умеет прожигать взглядом. Наверное, простые смертные, увидев это, впадают в суеверный ужас, или же в Розенкройц, вблизи его покровительницы, это выглядит гораздо более внушительно. Но сейчас, в задрипанной придорожной забегаловке, его взгляд меня нисколько не впечатлил.
- Как скажешь, - я пожал плечами и подозвал жестом официантку. – Поведешь снова ты. Мне нужно увидеть, куда именно побежит твой знакомец.
- Он мне не знакомец, - фыркнул телепат, брезгливо вытирая руки платочком.
- Да? Тем не менее, ты в курсе его дел.
- Это моя работа - быть в курсе, - Шульдих встал из-за стола и одарил меня еще одним взглядом «от кутюр»: раздражение, смешанное с ехидством и чем-то, пока еще неясным. – У тебя есть два часа, чтобы увидеть точное место, а потом я просто вырублюсь за рулем.
- В таком случае я рад, что поставил в машину дополнительные подушки безопасности.
* * * * *
Эрик был молодым телепатом из Румынии. Из тех, что, даже пережив подростковый возраст, продолжают цепляться за юношеские иллюзии о том, что мир не без добрых людей, есть еще на свете герои, добро и справедливость, существует путь «из грязи в князи», и те, «князи», что есть сейчас, всегда готовы подвинуться и дать место новому выдвиженцу.
Сейчас он трясется от страха, сидя в вагоне поезда, следующего из одного захолустного городка в другой, прижимая к себе кейс с папками, украденными из архива, и мечтал только о том, чтобы пересечь германо-польскую границу до того, как мы и нам подобные настигнут его.
Главным для него было успеть сбежать под прикрытие конкурирующей организации и тогда у него будет все хорошо. Главным для нас было успеть поймать его до того, как он достигнет границы, потому что, оказавшись на подконтрольной Советам территории, он обеспечит нам огромные трудности. Уж не знаю, что лежит в этих папках, но дело точно дойдет до открытого противостояния, а в процессе очередной переделки мира Эсцет и те, что пока подчиняются коммунистам, даже не заметят, как разнесут половину земного шара.
Мне такой расклад не по душе. Я предпочитаю мир в целости и сохранности. Так, чтобы получив в свое распоряжение одну его часть, можно было бы до конца жизни играть с остальными.
* * * * *
Спящий Шульдих был похож на младенца: светлая кожа лица в обрамлении рыжих волос, глаза закрыты, и ехидство спряталось за тонкими веками, длинные ресницы отбрасывают тени на скулы, губы сомкнуты неплотно, между ними оставлен небольшой зазор для дыхания, и это умиляло больше всего. Он ведь и есть ребенок, ему всего восемнадцать лет.
Просто избалованный и нахальный ребенок, уверенный в своей безнаказанности. Не капризничает, и то ладно.
Мимо пронесся грузовик. Водитель со всей силы надавил на клаксон, вынуждая меня пропустить его. Шульдих на заднем сиденье вздрогнул и проснулся. Поднял голову, поглядел вслед в фуре и процедил сквозь зубы:
- Мудак.
И снова уронил голову на подушку. Впрочем, через пару минут он сел и потянулся.
- Где мы?
- До Польши еще двести километров.
- Понятно. Останови машину, я есть хочу.
- Извини, вокруг чистое поле. Да и некогда, твой Эрик слишком шустрый.
- Он не мой, сколько можно говорить? И я хочу есть. Где ближайшая заправка?
- Понятия не имею. Зато точно знаю, что кроме бензина на ней ничего нет. Хорошо еще, если будет сам бензин…
- Значит, пусть это будет магазин, отель, город, деревня, мне все равно, я хочу есть!
Я говорил, что Шульдих не капризничает? Я ошибся.
Вдоль обочины замелькали кусты. Снег налип на ветки, создавая серебряный контур поверх черного. Красиво… В Берлине такого не увидишь, и я поневоле залюбовался.
Неожиданно мозг полоснуло резкой болью, я непроизвольно выкрутил руль вправо и ударил по тормозам. Машину закрутило на подмерзшем асфальте, обернувшись три раза вокруг своей оси, автомобиль задом заехал в кусты. На дороге остались завитушки тормозного следа. Нас просто чудом не вынесло в кювет.
- Что это было? – Спросил я, глядя в зеркало заднего вида.
Там чертыхался рыжий телепат, вытирая платком заливающую лицо кровь. Похоже, он раскроил себе бровь.
- Ушел, сволочь…
- Ты о чем? – Может, у него еще и с головой помутнение случилось? Ну, от удара там, или от шока…
- Ни о чем, а о ком! – Весь платок в руках у Шульдиха пропитался кровью, и на обивке сиденья виднелись красные пятна. Придется перетягивать. – Эрик ушел. Он твоими глазами на мир смотрел, выяснял, куда мы едем. Хренов любитель природы! У тебя аптечка есть? Что сидишь как пень? Вот умру от потери крови, кто будет твое сознание защищать? Сидишь, щиты раззявил…
- Не ругайся, а то сдохнешь раньше времени, - мне совершенно не понравился его командный тон, словно ему все должны, но воспитывать его я не собирался.
- Разве что ты этому поспособствуешь, - фыркнул телепат.
Я вышел из машины, вытащил из багажника аптечку и открыл заднюю дверь.
- Вылезай, буду оказывать тебе первую помощь.
Шульдих состроил мину, но подчинился.
- Кто мне по мозгам съездил, ты или он? – Спросил я, стирая кровь с его лица перекисью водорода.
- Я. Хотел оглушить его в твоем сознании и поставить императив, - Шульдих морщился и мешал обрабатывать рану. Впрочем, это была даже и не рана вовсе –так, содранная кожа, даже зашивать не надо. Крови только много, а на самом деле ничего серьезного.
- Молодец, за это и поплатился, - я вытащил йод – Если бы не твоя самодеятельность, ты был бы с целым лицом.
- Если бы не твоя безалаберность, он бы и не просек, что мы его почти догнали! – Огрызнулся Шульдих. – А теперь у нас будут проблемы! – Телепат яростно глядит из-под челки, а я испытываю острое желание макнуть его головой в сугроб.
- Как он нас нашел?
- Просто прощупывал пространство вокруг себя и наткнулся на твой дар. Тебе никто не говорил, что твой коэффициент за 30 километров слышно?
- Нет. Это комплимент или наоборот?
- Как тебе больше нравится. Но щиты у тебя никудышные, как ты только экзамены с зачетами сдавал?!
- Большинство получил автоматом.
- Оно и видно, - рыжий презрительно сощурился.
- Не хами. В конце концов, следить, чтобы Эрик не копошился в моих мозгах, – твоя работа. Где ты был, пока он лез ко мне в голову?
Шульдих открыл рот, не нашел что сказать, и закрыл. Браво, Брэд, ты его, кажется, наконец-то уел.
- Ну чего молчишь? Наглость из тебя сверх меры лезет, а когда до дела доходит, толку никакого, - я убрал аптечку и сел в машину, хлопнув дверью громче, чем следовало бы.
Шульдих остался стоять снаружи, скрестив руки на груди. Вздохнув, я опустил стекло. Морозный воздух ворвался в салон, перемешиваясь с нагретым автомобильной печкой.
- Долго тебя еще ждать? Учти, за провал задания отвечать будем оба. И никакая влиятельная родственница тебе не поможет.
- Она мне не родственница, - рыжий сморщился, но как-то болезненно, - видать, поврежденная бровь давала о себе знать, - и сел в машину, хлопнув дверью так, что чуть не высадил окно. Весь вид его говорил: «я с тобой не разговариваю!»
«Мне же лучше», - пронеслось у меня в голове, и я понадеялся, что Шульдих это услышал.
* * * * *
- О Боги, Брэд, куда ты меня привез?! – По-моему, глаза немца сейчас вылезут из орбит и начнут самостоятельное существование отдельно от впечатлительного хозяина.
- В охотничий домик, - я повесил пальто на гвоздик. – Не нравится – ночуй на улице.
После того инцидента на дороге Эрик сменил свои планы. Он понял, что на границе мы его точно догоним, поэтому связался со своими новыми покровителями и попросил их забрать его прямо из ГДРовского захолустья, а сам до их прибытия решил спрятаться в непроходимых лесах. Довольно верный расчет – деревья все одинаковые, особенно, зимой, следовательно, я не смогу по видениям определить его точное местонахождение.
Значит, дальнейшие его поиски делегируются рыжему телепату, и единственное, чем я могу ему помочь, это доставить его как можно ближе к Эрику, и обеспечить безопасность его телу, пока он находиться в поиске. Поэтому мы здесь, в каких-то дебрях, забираясь в которые, я, кажется, убил обе подвески. Условия, конечно, тут не ахти, но ночь провести можно.
- Да тут все равно, что на улице! – Шульдих пребывал в глубоком шоке. – Здесь нет отопления!
- Как? – Я указал ему на болгарку. – А это что?
- Это сейф с трубой… - выдал телепат, чем поверг меня в хохот. – Чего ты смеешься?
- Глупый, это печка, прабабушка твоего электрообогревателя.
- Здесь водятся мыши!
- Радуйся, что не волки.
- И пауки!
- Не тарантулы же!
- В окна дует!
- Не развалишься.
- Тут… тут небось и туалет на улице! – В полном ужасе прошептал немец, ошалело оглядывая сруб, со свисающей изо всех щелей паклей.
- Хуже, - наверное, улыбка у меня сейчас премерзейшая. – Его тут вообще нет. Кусты к твоим услугам, - после этих слов у меня возникло ощущение, что это дитя цивилизации сейчас скончается от разрыва сердца.
- Я не могу тут работать! Увези меня отсюда!
- Извини, пятизвездочных отелей в этой глуши не предусмотрено. Так что обходись тем, что есть.
- Ты это нарочно устроил!
- Разумеется! – И откуда в моем голосе столько злорадного ехидства? – Если бы ты не спал на посту, а выполнял все свои обязанности, мы бы уже поймали Эрика и ехали бы домой, получать зарплату за это задание.
- Эгоист! – Прошипел Шульдих, осторожно дергая за дверную ручку, чтобы проверить, не отвалиться ли.
- Был бы эгоистом, купил бы еды на одного.
- Тогда лицемерный эгоист, - скорректировал формулировку Шульдих. – Первый раз в таких условиях…
- Привыкай. Жизнь выездного агента Эсцет вообще не сахар.
Домик был весьма ничего себе, в нем даже были дрова.
- Ищи этого придурка. Если найдешь – я, так и быть, накормлю тебя ужином.
- А если нет?
- А если нет, то тогда завтраком. Потому что в этом случае искать будешь до самого утра.
Шульдих надулся еще больше и, не раздеваясь, залез на кровать, усевшись там по-турецки. Он не шевельнулся ни разу, пока я растапливал печь и пытался при полном отсутствии практики приготовить на ней что-то съедобное. Только через три часа он вернулся в себя и принялся разминать затекшие ноги.
- Эрик в 20 километрах отсюда, - сообщил он, глядя куда-то в сторону. – Но мы едва ли найдем его, не спугнув. Проще будет взять его завтра в маленьком городишке, в котором мы были сегодня. Он будет встречаться там со своими приятелями. К нашему счастью, им не удалось протащить через границу паранормов, но стайку обычных качков ему пообещали. Они понадеялись, что мы не станем устраивать резню в центре города.
- А резни и не будет, - я рефлекторно нащупал пистолет в кобуре. – Мы его просто тихо пристрелим в подворотне.
- Если он не будет сопротивляться, то да, - Шульдих потянулся, соблазнительно изогнувшись. – Ты что-то говорил про ужин…
- Макароны с сосисками. Извини, я не шеф-повар.
От одного вида сосисок и ГДРовских «ракушек» телепата передернуло, но отказываться он не стал, и так с утра ходил голодный. Ел он, слава Богам, молча. Правда, все эмоции были написаны у него на лице. Интересно, чем его кормили в Розенкройц? Устрицами в винном соусе и фуа гра? Хотя, судя по объемам, именно этим. И я так и не понял, с какой стати его там держат. Раз он Ей не родственник, то неужели и вправду потому, что Она спит с ним с самого его детства?
- Неплохо, - с крайне снобским видом произнес немец после ужина. – Не знаю как ты, а я собираюсь поспать.
- Не поверишь, у меня аналогичные намерения, - только сперва придется посуду помыть…
Шульдих встал из-за стола и одним движением сдернул покрывало с широкой двуспальной кровати.
- Ну, миленько, - выдавил он и стянул с себя свитер от какого-то модного дизайнера. Ах, ну да, вот они, три заветных буквы: «D&G». Не люблю позеров.
Под свитером оказалась хлопчатобумажная рубашка. Телепат повернул голову, глянул на меня через плечо, взмахнув ресницами, и, стоя ко мне спиной, принялся расстегивать пуговицы, одну за другой. Кажется, я начинаю понимать, за что его держит в любимчиках одна из Старейшин.
Рубашка соскользнула с плеч Шульдиха и повисла на согнутых в локтях руках. Рыжие волосы отлично смотрелись в сочетании с белой кожей. Даже в полутьме охотничьего домика я отлично видел идеально ровную линию позвоночника, уходящую за пояс низко сидящих джинсов. Даже если Она не спит с ним самолично, то иметь в хозяйстве такую красивую игрушку, по крайней мере, престижно, да и просто приятно.
Пока я пребывал в раздумьях касательно причин избранности Шульдиха, тот успел раздеться целиком и юркнуть под одеяло. Стало быть, и мне пора укладываться. Пока я готовился ко сну, немец буравил мне взглядом спину. Наверное, мстил за то, что я его разглядывал.
- Ты будешь спать со мной.
Это прозвучало как утверждение, или, в крайнем случае, как приглашение, но точно не как вопрос. Вопросительные интонации в этом тоне даже и не ночевали.
- Это еще с какой стати? Я пока еще в своем уме! – Не хватало и, правда, с ним переспать, а затем огрести от Нее по полной программе. Или, что еще хуже, попасться на крючок шантажа, закинутый этим наглым рыжим телепатом. Он на такое способен, я точно знаю.
- Но здесь же всего одна кровать…
Так. Я не пойму, он что, расстроился?
- Нет, здесь еще диван есть.
- Но на кровати удобнее…
- Ничего, я потерплю.
* * * * *
С утра мне еле удалось его растолкать. Шульдих сладко спал, обняв обеими руками вторую подушку и завернувшись в одеяло, словно гусеница в кокон.
- Который час? – Спросил он, еще глубже зарываясь носом в подушку.
- Семь утра. Вставай.
- Ну, куда так рано… Я посплю еще часочек…
- Никакого часочка. Вставай, а то опоздаем.
- Но Эрику же назначено только на 11…
- Правильно. Но он явится туда пораньше, потому что очень боится нас и леса. Это значит, что мы должны быть там еще раньше, и выбрать удобное место.
- Ну, хорошо, - голубые глаза распахнулись и теперь сонно глядели на мир, заставляя почувствовать себя садистом. – Встаю…
* * * * *
Провинциальный городок к нашему прибытию уже проснулся, и в нем даже появились какие-то признаки жизни: открывались магазины, спешили на работу люди, на улицы выползли прохожие.
Мы с Шульдихом оставили машину в одном из переулков, описали несколько кругов вокруг того места, где Эрик должен был встречаться со своей охраной, и пришли к выводу, что дожидаться его будет лучше всего в трехэтажном универмаге. Там всегда много народу, и наше присутствие не покажется румыну подозрительным.
Едва зайдя внутрь, Шульдих радостно пискнул и понесся к автомату с газировкой. А по виду и не скажешь, что он любит эту липкую воду…
Впрочем, таких как он, оказалось немало и все страшно жаждали причаститься кислотного цвета жидкостью. Видимо, завоз случался нечасто. Судя по реакции Шульдиха, в его богатом и зажравшемся настоящем эта штука была в дефиците.
Не прошло и пары минут, как над толпой желающих глотнуть газировки пронесся звучный немецкий мат, и повеяло дикой яростью. Интересно, что произошло? Шульдиху наступили на ногу? Еще через несколько секунд рыжий телепат вынырнул из кучки людей и двинулся ко мне. На его свитере расплывалось внушительных размеров зеленое пятно от «Тархуна».
- Брэд! Мне нужен новый свитер! – Требовательно рявкнул он и воззрился на меня так, будто ждал, что я сейчас извлеку одежку из рукава.
- Ничем не могу помочь. В моих вещах ты утонешь.
- Но я же не могу ходить так! Я весь липкий!
- Ну, здесь есть какая-то одежда на верхнем этаже, но будь готов к тому, что ты не найдешь равноценной замены, - начал я, но телепат меня не слушал.
Он уже на всех парах несся к лестнице на второй этаж. До приезда Эрика еще оставалось 35 минут, и я не стал его останавливать.
- Девушка, у вас есть свитера из натуральной шерсти? – Шульдих коршуном налетел на продавщицу.
Разумеется, натуральная нашлась только колючая ангора. Другой шерсти в магазине просто не было, а от синтетики, по словам немца, у него появлялись прыщи.
- Он колючий! А рубашка тоже вымокла… – Жалобно протянул телепат, надеясь выбить из меня хоть каплю сострадания.
- Шульдих, другого все рано нет, так что бери и пошли, у нас есть дела.
- У меня начнется раздражение!
- У тебя пять минут.
Взгляд у Шульдиха был поистине убийственный. И как в таком хиленьком тельце умещается столько злобы?
* * * * *
Эрик оказался приблизительно такой же комплекции, как и Шульдих. Это создавало впечатление легкой добычи. Но, как только мы вышли из магазина и двинулись навстречу беглецу, из-за ближайшего угла выскочили пятеро в лыжных шапочках и, не боясь никого и ничего, начали пальбу.
Шульдих исчез в дверном проеме магазина, а меня от входа отделяла одна витрина. Пришлось прижаться к стене в проеме между двумя стеклянными коробами, и, чертыхаясь от злости, вытаскивать пистолет.
Стоп. Почему я этого не видел? Осторожная проверка дара показала, что тот функционирует нормально. Это Шульдих, увлекшись проблемами своего гардероба, пропустил очередное проникновение Эрика в мой мозг. Эта румынская скотина просто перехватывала все видения на полдороги и забирала их себе!
- Ну, Шульдих… - стоя в узеньком пространстве, очень неудобно целиться даже в статичную мишень. – Сперва я разберусь с ними, а затем уже с тобой.
Шульдих никак не реагировал на происходящее – он был занят Эриком, не давал ему сбежать и унести бесценный груз с собой.
Выстрелы ненадолго прекратились – правильно, им давно пора перезарядиться, а я получил возможность высунуться из укрытия и ответить им по-хорошему. Одного удалось уложить сразу, зато остальные среагировали незамедлительно, и на меня посыпалось витринное стекло. Пора переместиться в более безопасное место. Где-то на соседней улице взвыла сирена – кто-то умный догадался вызвать полицию. Очень кстати.
Перед глазами мелькнула картинка: одна из свинцовых пчел прошивает мне руку насквозь. Я дернулся в сторону, и тут же от боли потемнело в глазах. Слишком поздно. Впрочем, все же лучше, чем ничего – ранение не сквозное, а поверхностное, пуля просто задела предплечье по касательной. Но стрелять придется левой рукой.
На улице появилось несколько патрульных машин, из которых, как горох, посыпались полицейские, в три минуты «уговорившие» оставшихся в живых охранников Эрика. Это дало мне возможность спокойно прицелиться в самого телепата, застрявшего в ментальных сетях Шульдиха. Одним выстрелом ему снесло половину лица. Будет знать, как копаться в чужом даре.
Козел.
* * * * *
Папки были бордового цвета, обтянутые крашеным кожзаменителем, с льняными тесемочками. Теперь, когда Шульдих весьма умело перевязал мне руку, а сам, постоянно почесываясь, сел за руль, я мог удобно устроиться на заднем сиденье прямо позади него, так, чтобы меня не было видно в зеркало заднего вида, выпить сразу три таблетки обезболивающего и спокойно ознакомиться с заветным содержимым.
Страницы были просто напичканы медицинскими терминами, тут без словаря не разобраться, но фотографии говорили сами за себя. Интересно, в том мотеле, где Шульдих планирует остановиться на ночь, есть ксерокс?
* * * * *
Мотель оказался более чем достойным: чистенько, уютно, дешево и кормят отлично. Недостаток был только один – в нем не было двойных номеров. А оставлять меня одного в номере Шульдих отказывался, мотивируя это моим ранением.
- Извините, двухместные остались только с одной двуспальной кроватью, - портье виновато улыбнулся.
- Но, может, есть какой-нибудь с раскладным диваном или креслом? – Я был согласен даже на раскладушку – я слишком устал, чтобы скандалить с Шульдихом по поводу номеров, а спать с ним в одной кровати может быть чревато.
- Есть один… - портье вручил нам ключи. – Спокойной ночи, если что-то понадобиться, звоните, номер указан в телефонной книге над аппаратом.
Комната тоже порадовала: в ней действительно имелся диван, и даже довольно приличной ширины, хотя по большему счету, мне было все равно.
Шульдих сразу стянул с себя пальто и ненавистный свитер и отправился в душ. Через 10 минут он вышел оттуда и молча продемонстрировал мне сильно покрасневшую спину. От свитера и вправду пошло раздражение. Пришлось звонить портье и просить его принести нам успокаивающую мазь. Пока я изощрялся в душе, пытаясь не намочить повязку, вежливый паренек доставил тюбик с мазью нам в номер. Шульдих наполовину высунулся из-под одеяла и улегся на живот, без слов давая понять, что мазать спину ему буду именно я.
Кожа у телепата оказалась бархатистой, а мазь почему-то пахла васильками. Отрывать ладони от спины немца совершенно не хотелось, а хотелось наоборот, сделать контакт более тесным, прикоснуться к шее губами, языком прочертить линию позвоночника…
Шульдих недовольно фыркнул, когда я встал с кровати.
- Ты всю спину намазал?
- Да. А ты разве не чувствуешь?
- Чувствую, - телепат вздохнул.
Диван моих ожиданий не оправдал – он наотрез отказался раскладываться. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в его механизме что-то застряло. И это что-то было не чем иным, как фирменной зажигалкой немца! Причем застряла, она так крепко, что трудно было подумать, что это случайность.
- Шульдих, - позвал я, - Иди, вытащи свою зажигалку, я лечь хочу.
- Ну, иди, ложись, - мазь на Шульдихе уже высохла, и он заполз под одеяло целиком, совершенно не собираясь оттуда вылезать.
- Куда?
- Сюда. Мне лень вставать, а тут уже постель разобрана…
По-хорошему, мне стоило бы отказаться: Шульдих явно что-то замышляет, и эта ночь едва ли пройдет для меня без последствий. Но я очень устал, рука противно ныла, дозировка обезболивающего на сегодня уже была превышена, проклятый диван отказывался раскладываться легко и просто, разложить его силой, сломав тем самым «zippo» телепата одной рукой не получалось. А спать на сложенном диване – это выше моих сил. А последствия… Черт с ними, с последствиями. Если рыжий попробует меня шантажировать, я покажу ему, на что способен на самом деле.
Ночью я проснулся от того, что чьи-то руки обняли меня за шею. Не успел открыть глаза, как Шульдих прижался ко мне вплотную и уткнулся носом мне в шею. Интересные вещи он вытворяет во сне… Только вот, во сне ли?..
Одна рука немца соскользнула вниз, и я перестал верить в то, что телепат спит. Уж больно принужденно она скользила, по специально выстроенной кривой, задевая сосок, затем поверх пупка… Я даже шевельнуться не успел, как его ладонь замерла у меня на бедрах, ощущая недвусмысленную реакцию моего организма на его слишком близкое присутствие.
- Ш-шульдих…
- Да?
Так и знал, что он не спит!
Рыжий потерся носом о мою щеку, затем провел по ней губами.
- Что ты делаешь?
- Я? А разве я не говорил тебе, Брэдли, что всегда получаю то, чего захочу? Рано или поздно.
* * * * *
Когда-нибудь я напишу об этом книгу. О том, как в дебрях социалистической страны гонялся за беглым сотрудником Розенкройц, возомнившем себя умнее всех. Хотя нет. Это не стоит потраченного времени. Лучше я напишу другую книгу. Повесть о приручении строптивого телепата…
Название: Рано или поздно
Автор: Adrill
Бета: Izzzida
Рейтинг: PG-13
От автора: По традиции, я уже второй год пишу на новогодний фест фик довольно большого объема. Надеюсь, этот не хуже, чем прошлогодний.
Заявка: Мне в принципе все равно, что именно мне напишут, но желательно по фразе: "когда-нибудь я напишу об этом книгу"
С праздником, pierrot.!
Я когда-нибудь напишу об этом книгу. Повесть о том, как я отыскивал паранорма-беглеца в социалистической ГДР, и одновременно занимался перевоспитанием одного очень наглого ребенка. Пусть уж и давно уже выросшего, но все равно ребенка. И это было так же трудно, как если бы у меня было несколько обычных детей.
* * * * *
- Заходи, садись, - Винсент, мой бывший наставник и теперешний покровитель, благодаря которому я смог сразу после выпуска занять весьма высокую должность, впустил меня внутрь своего кабинета и вернулся на свое место за широким столом из красного дерева. – Извини, что выдернул тебя среди ночи.
- Ничего страшного, я все равно еще не ложился.
На часах четыре утра, и у меня такое ощущение, словно я не спал трое суток. А, собственно, так оно и было.
- У нас случилось ЧП, - со спокойной усмешкой произнес Винсент, медленно перебирая пальцами деревянные четки. – Один из телепатов сбежал, прихватив с собой пару-тройку папочек из архива, в который имел доступ. Убил хранителя, взял, что успел, и сбежал.
Архив? Интересно, который? Судя по тому, как начальство переполошилось, беглец прихватил с собой сведения о тех разработках, что ведутся в подвальных лабораториях Розенкройц.
- Тебе придется отправиться на его поиски и ликвидировать объект. Этот шустрик слишком много знает, чтобы продолжать дышать.
- Конечно.
Ну, разумеется, мне, как оракулу, больше делать нечего, кроме как насиловать свой дар, отыскивая очередного идиота, возомнившего себя умнее всех. Но делать нечего, я слишком многим Винсенту обязан.
- Ты, конечно же, знаешь, что телепаты в самом своем существе нелогичны
Так. Дело принимает нежелательный оборот. Сейчас мне будут предлагать помощников.
- И ход их мыслей трудно понять другим паранормам, но между собой они удивительно быстро находят общий язык - Винсент с тихим треском перекинул четки из одной ладони в другую и продолжил – К тому же, телепаты такого уровня, как наш беглец, обучены заглушать видения оракулов.
- Тогда почему бы не послать на поиски другого телепата? Это кажется мне более верным.
Винсент недобро хмыкнул. Еще бы, я ведь только что косвенно обвинил его в некомпетентности.
- Понимаешь ли, Брэд, дело в том, что все телепаты – натуры увлекающиеся. И если приплюсовать сюда их поразительную способность понимать и поддерживать друг друга, то в итоге мы получим двух сбежавших телепатов вместо одного. Поэтому мне кажется более логичным отправить двоих – тебя и еще одного телепата. Ты сможешь предсказать, куда подастся беглец, а он защитит тебя от внешнего телепатического воздействия на мозг.
- А он не сбежит?
- Нет. Этот нет… - Винсент сморщился. – Он слишком избалован. Она с самого его детства носиться с ним, как с писаной торбой. Идти ему некуда, как что он просто не сможет променять свое сытое, комфортное существование под боком у одной из Старейшин, где исполняют почти все его капризы, на положение беглеца вне закона, который проживет недолго и умрет в подворотне, как собака.
- И чего же в нем такого особенного? – Мне даже самому интересно, за какие заслуги моего будущего напарника возвели на такие высоты.
- Понятия не имею. Некоторые говорят, что он Ее родственник, другие утверждают, что Она просто с ним спит.
- С самого детства?! – Каждый день узнаешь о своем начальстве что-то новое.
- Кто знает… - Винсент пожал плечами. – Причины особого к нему отношения меня никогда не интересовали. Важен сам факт – он уверен в своей безнаказанности. Да, собственно говоря, так оно и есть. Если кто-то посмеет тронуть его хотя бы пальцем, то поплатиться за это, по меньшей мере, тем самым пальцем, а по большей – жизнью. Поэтому он чрезвычайно нагл и рассматривает всех окружающих исключительно как свои игрушки.
- Не наигрался в детстве? – Судя по описанию, мой напарник из той группы людей, которая меня безмерно раздражает.
- У него и детство-то еще не закончилось – пару месяцев назад восемнадцать исполнилось. Так что будь с ним построже, ему пойдет на пользу. А попытается сбежать – спеленай и вези назад. Она с ним сама разберется.
Перспектива ехать куда-либо с любимцем высокого начальства, к которому нельзя и прикоснуться, мне совершенно не понравилась.
- А если с ним что-нибудь случится, то с меня голову снимут, да?
- Скорее всего, да. И мне тоже. Но его кандидатуру предложили сверху, так что выбирать не приходиться.
По потолку скользнули два отсвета от фар.
- А вот и он…
Винсент заранее скривился и напустил на себя надменную холодность. Еще бы, ему уже сорок, а он всего-навсего какой-то инспектор; парнишке едва исполнилось восемнадцать – а он уже стоит практически на вершине иерархической лестницы.
В коридоре послышались легкие шаги, затем в дверь постучали, впрочем, только лишь для того, чтобы соблюсти формальность.
Не дожидаясь разрешения хозяина кабинета, прибывший распахнул дверь и вошел внутрь, стряхивая с ослепительно белого плаща растаявший снег. Винсент натянуто улыбнулся и кивнул ему, не вставая с места. Я последовал его примеру, исподволь разглядывая навязанного мне напарника. Я еще никогда не видел любимчиков столь высокопоставленных особ. Признаться, я ожидал увидеть нечто другое, более… холеное.
Этому же телепату больше подходило прилагательное: «ухоженный».
Длинные рыжие волосы были подстрижены у хорошего парикмахера и блестели, как в рекламе шампуня. Значит, жизнь парнишки небогата стрессами, вредное воздействие окружающей среды сведено к минимуму, он полноценно питается и едва ли часто принимает участие в полевых заданиях. Такой длинны волосы только мешают, да и слишком бросается в глаза очень редкий, сочный цвет. Весь внешний облик говорил о большом количестве времени, проведенном перед зеркалом, лейблы на одежде указывали на то, что Она не держит своего любимца в черном теле, белый плащ выдавал в нем пижона.
На улице середина декабря и обычная немецкая слякоть. Самое время носить белый плащ до пят. Высокий, худой и совершенно не производящий впечатления человека, способного поднять что-то тяжелее столовой ложки, телепат мне сразу не понравился.
- Доброй ночи, - опять-таки, не дожидаясь позволения, он плюхнулся в соседнее со мной кресло. Голос у него оказался неожиданно мягким, но сильно ощутимый немецкий акцент портил все впечатление.
- Доброй ночи, - бросил в ответ Винсент.
Впрочем, лицо телепата было довольно приятным. Чистые голубые глаза в окаймлении длинных ресниц, выдающие юный возраст, тонкие брови правильной формы, придающие выражению лица ехидный оттенок, высокие скулы, четко очерченные губы… Нижняя более полная, чем верхняя. Я где-то читал, что такая форма губ бывает у инфантильных особ. И еще у него был очаровательный длинный примой нос с чуть вздернутым кончиком.
- Итак, - Винсент откинулся на спинку кресла. – Раз все в сборе, я могу огласить задачи.
Телепат изогнул бровь и поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Впрочем, я не заметил каких-либо признаков того, что он внимательно слушал. Он сидел, накрутив на указательный палец прядь волос, и оживился только тогда, когда Винсент показал нам фото молодого красавца с волосами цвета воронова крыла, длинною до плеч.
- О, Эрик… Я так и знал, что он сбежит.
- Знал?! – В глазах моего покровителя мелькнуло бешенство. – Почему же тогда не сказал?!
- А зачем? – В голосе телепата послышалась усмешка. – Так не интересно. И потом, меня это совершенно не касается.
Перед моим мысленным взором промелькнула мутная картинка: Винсент резким движением сворачивает рыжему шею. Этого не будет, я точно знаю, мой наставник умеет подавлять свои желания.
Телепат расплылся в довольной улыбке. Разумеется, он услышал. Почувствовал всей кожей, что с ним хотят сделать, и был ужасно рад своей власти над всеми нами. При взгляде на него казалось, что еще немного, и он захихикает. Мерзенько так, злорадно, с чувством собственно превосходства.
Винсент глубоко вдохнул и хлопнул ладонью по столешнице.
- Свободны. И без головы этого Эрика и папок не возвращайтесь.
* * * * *
- Ну что, давай знакомиться, - произнес телепат, выйдя в коридор. Его до невозможности бодрый голос действовал мне на нервы.
- Давай. Брэд Кроуфорд, оракул, - «и я очень хочу спать…».
- Очень приятно, Шульдих.
Виновный. Ничего себе имя… интересно, кто его таким наградил? Она? Неожиданно головы будто коснулись прохладные пальцы, а в сознании защекотало перышком.
- Стой, куда ты лезешь?! – Сейчас я ему сам шею сверну! После трех суток без сна, я неадекватен.
- Ну, я же сказал – познакомиться, - Шульдих пожал плечами.
- Сделай милость, удовлетворись моим именем, - в моем голосе прозвучало раздражения больше, чем следовало бы, но сдерживаться просто не было сил.
- Как вам будет угодно, мистер Кроуфорд, - елейная интонация рыжего выводила меня из себя.
- Не ерничай. Поехали.
Машина у телепата была ему под стать: «Porsche» цвета свежей крови. Более вычурной машины я уже давно не видел. В голове мгновенно всплыла сумма, с которой нужно было расстаться ради такой покупки. Наверное, именно таких, как Шульдих, социалисты называют буржуями.
Впрочем, за исключением цены, в этой машине не было ничего замечательного. Она была абсолютно непрактична: низкая посадка не дает даже нормально припарковаться, а уж о путешествии за пределы городской черты можно и не мечтать. Не средство передвижения, а игрушка.
- Ну, и куда мы едем? – «Porsche» приветливо мигнул фарами, откликаясь на нажатие кнопки на брелоке.
- Туда, куда на этой штуке не доедешь. В ГДР.
- К коммунистам? – Глаза Шульдиха загорелись новым интересом.
- Да какие они коммунисты, ты с ума сошел? Социализм-то еле-еле построили… Я бы на твоем месте оделся потеплее.
- Оденься потеплее на своем месте, - фыркнул рыжий. Все с ним ясно, он не терпит советов, хотя своей головой, скорее всего, может отправиться только прямой наводкой на грабли.
Шульдих покопался в багажнике и выудил на свет божий небольшой кулечек. Интересно, что туда поместилось? Зубная щетка, расческа и кошелек? Затем он распахнул пассажирскую дверцу и сделал приглашающий жест рукой.
- Willkomen.
- Ты меня не слушал? Я же сказал, на этой штуке мы не поедем!
- Это еще почему?
- Потому что мне не улыбается каждые два километра вытаскивать ее из сугробов.
- Эй! – Похоже, немец обиделся. – Я, между прочим, аккуратно вожу!
- Ты забываешь о том, куда мы едем. Да и потом, беглый телепат едва ли будет сидеть и ждать нас на обочине хайвея. Так что поедем на моей.
- А у тебя что, русский трактор?
- Нет, но по крайней мере, в ней я не чувствую, что подметаю задом асфальт.
Я уже вижу, что мой BMW представительского класса будет абсолютно убит в этой поездке, но в этот спичечный коробок я ни за что не сяду!
- Ну-ну, - хмыкнул Шульдих, оглядев мою машину. – Это – самое то для путешествия в социалистическую страну. Да у нее на лобовом стекле написано «здесь едет зажравшийся капиталюга».
- И что? Можно подумать, на твоей написано что-то иное.
Шульдих посмотрел на меня и отчего-то заливисто рассмеялся. Меня скривило, и сил удерживать лицо уже не было. Хотелось лечь на кровать, вытянуть ноги и проспать сутки.
- Ну ладно, пошутили, и хватит, - Шульдих заправил прядь волос за ухо. – Кто за рулем? – Тон голоса у него был такой, словно он уже собрался что-то потребовать, причем в безапелляционной манере.
Если бы я спал вчера, я бы ни за что не позволил бы ему сесть за руль. Он наверняка всего месяц назад получил права. Но если я сейчас поведу машину, то усну за рулем и просто угроблю нас обоих.
- Ты, - скрепя сердце, я доверил этому чуду ключи. – А я посплю, если ты не против. Если ты против, я тоже посплю.
Открыть машину, достать из багажника плед и подушку, уложить их на заднее сиденье, поблагодарить себя за то, что догадался сменить деловой костюм на свитер и джинсы, удобно устроиться, накрыться пледом и закрыть глаза…
* * * * *
Шульдих разбудил меня утром хлопком автомобильной дверцы. За окном теплилось серое зимнее утро. Машина была припаркована на стоянке возле какой-то придорожной забегаловки. Рыжий стоял и курил, облокотившись на капот машины.
- Доброе утро, - я вылез из машины и принялся разминать затекшие плечи. Терпеть не могу спать в машине, но после трех суток без сна и это сойдет.
- Доброе, - Шульдих отшвырнул окурок. – Выспался?
- Относительно.
- А я вот за тебя работал, - он выудил откуда-то расческу и принялся приводить шевелюру в порядок, глядя в тонированное стекло автомобиля. Мой внутренний голос диагностировал у него нарциссизм в тяжелой стадии.
- Вообще-то не за меня, а за себя. Задание ведь общее.
- Мое задание – защищать твой мозг от внешнего воздействия, а не читать Эрика, выясняя его планы на будущее.
- Хорошо. Я надеюсь, ты не надорвался, пока работал на благо общей цели?
- Как видишь, нет.
- Вот и славно. Может, тогда сообщишь мне о результатах?
- А что мне за это будет? – Шульдих прищурился.
Рыжая корыстная тварь.
- Завтрак, - кафешка, стоящая неподалеку, натолкнула меня на весьма негуманную мысль.
- Ну, хорошо, - Шульдих посмотрел в равномерную серость декабрьского неба и, выдержав театральную паузу, принялся излагать информацию. – Эрик надеется добраться до Советского Союза. У них там своя организация и его там ждут с распростертыми объятиями. Точнее не его, а папки, но и Эрика не забудут. Поэтому мы должны поймать его до того, как он доберется до ближайшей границы с Советами.
- Это можно сделать в Польше или Чехословакии….
- Лучше – до его выезда из Германии. На другой стороне кордона его будут ждать агенты конкурентов. Здесь они его не пасут: Старейшины слишком близко, - телепат чуть заметно улыбнулся, видимо, вспомнив влиятельную покровительницу.
- Это все?
- А разве мало?
- Протяженность границ ГДР исчисляется тысячами километров, - я сильно засомневался в успехе предприятия. – Если Эрик сейчас целенаправленно движется к границе, перехватить мы его можем только в том случае, если знаем конкретную точку выхода.
- А это уже твое дело, нет? – Рыжий пожал плечами, давая понять, что перспективы нашего задания его нисколько не волнуют. – Ты обещал мне завтрак.
- Хорошо, идем, - я поманил его в сторону темного приземистого здания.
* * * * *
Забегаловка оправдала все мои худшие ожидания. Пустое помещение, где работала только половина ламп, пыльная мишура, свисающая с потолка, небось, еще с прошлого Нового года, липкие столики, колыхающиеся на неравной длинны ножках, пластиковые цветы в стаканчиках, и толстушка-официантка с сальными волосами. Шульдих в безмолвном изумлении распахнул глаза. Вид у него был такой, словно ему действительно стало плохо. Я даже испугался, как бы он не упал в обморок.
- Куда ты меня привел?! – Прошептал он, брезгливо отодвинулся от ближайшего столика.
- Туда, куда ты нас привез, - мне и самому неприятно здесь находиться, но какое-то чувство упорства и ненависти к избалованным неженкам заставляло меня оставаться здесь и делать вид, что тараканы, размером с мышь, ползающие по углам, меня нисколько не смущают.
Шульдих наморщил свой превосходный нос и, подавив в себе отвращение, уселся рядом со мной за столик. Он принял мой вызов и теперь не собирался сдаваться.
Официантка подплыла к нам, расстегнув три пуговицы на фирменной блузке.
- Чего желаете? – спросила она по-немецки с восточным выговором.
Шульдих скривился еще больше.
- У вас есть мюсли? – Безнадежно спросил он, собирая волосы в хвост и убирая их за ворот свитера, чтобы случайно не коснуться ими чего-нибудь.
- Нет.
- А что есть? – Телепат вздохнул, словно академик в толпе ПТУшников.
- Яйца, колбаски, капуста, свиные ножки, пиво, чай, кофе, бутерброды… - принялась перечислять девица.
- Мне, пожалуйста, яйца и колбаску, - Шульдих не спешил расставаться с царственным видом.
- А вам? – Девушка перевела взгляд на меня.
- Мне то же самое, - яйца, по крайней мере, проходят термическую обработку, а немецкие колбаски вообще трудно испортить.
- Это же невозможно есть! – Возмутился телепат, увидев принесенную еду.
- А мы не есть сюда приехали, а работать, - яичница разочаровала меня окончательно. Я, конечно, слышал, что в ГДР все плохо, но чтоб настолько…
Шульдих вяло ковырялся в тарелке и даже не думал пробовать еду.
- Поехали, - на часах уже 11 утра и нам пора сдвинуться с места. – Ты что, есть не будешь?
Телепат снова сморщился.
- Это – нет.
- А другого не будет. Следующая остановка – только вечером. У нас нет времени.
- Значит, куплю что-то по дороге.
- Я бы не рисковал. В приличных местах на вынос не дают, а здесь не производят.
- Не ерничай, - оказывается, Шульдих умеет прожигать взглядом. Наверное, простые смертные, увидев это, впадают в суеверный ужас, или же в Розенкройц, вблизи его покровительницы, это выглядит гораздо более внушительно. Но сейчас, в задрипанной придорожной забегаловке, его взгляд меня нисколько не впечатлил.
- Как скажешь, - я пожал плечами и подозвал жестом официантку. – Поведешь снова ты. Мне нужно увидеть, куда именно побежит твой знакомец.
- Он мне не знакомец, - фыркнул телепат, брезгливо вытирая руки платочком.
- Да? Тем не менее, ты в курсе его дел.
- Это моя работа - быть в курсе, - Шульдих встал из-за стола и одарил меня еще одним взглядом «от кутюр»: раздражение, смешанное с ехидством и чем-то, пока еще неясным. – У тебя есть два часа, чтобы увидеть точное место, а потом я просто вырублюсь за рулем.
- В таком случае я рад, что поставил в машину дополнительные подушки безопасности.
* * * * *
Эрик был молодым телепатом из Румынии. Из тех, что, даже пережив подростковый возраст, продолжают цепляться за юношеские иллюзии о том, что мир не без добрых людей, есть еще на свете герои, добро и справедливость, существует путь «из грязи в князи», и те, «князи», что есть сейчас, всегда готовы подвинуться и дать место новому выдвиженцу.
Сейчас он трясется от страха, сидя в вагоне поезда, следующего из одного захолустного городка в другой, прижимая к себе кейс с папками, украденными из архива, и мечтал только о том, чтобы пересечь германо-польскую границу до того, как мы и нам подобные настигнут его.
Главным для него было успеть сбежать под прикрытие конкурирующей организации и тогда у него будет все хорошо. Главным для нас было успеть поймать его до того, как он достигнет границы, потому что, оказавшись на подконтрольной Советам территории, он обеспечит нам огромные трудности. Уж не знаю, что лежит в этих папках, но дело точно дойдет до открытого противостояния, а в процессе очередной переделки мира Эсцет и те, что пока подчиняются коммунистам, даже не заметят, как разнесут половину земного шара.
Мне такой расклад не по душе. Я предпочитаю мир в целости и сохранности. Так, чтобы получив в свое распоряжение одну его часть, можно было бы до конца жизни играть с остальными.
* * * * *
Спящий Шульдих был похож на младенца: светлая кожа лица в обрамлении рыжих волос, глаза закрыты, и ехидство спряталось за тонкими веками, длинные ресницы отбрасывают тени на скулы, губы сомкнуты неплотно, между ними оставлен небольшой зазор для дыхания, и это умиляло больше всего. Он ведь и есть ребенок, ему всего восемнадцать лет.
Просто избалованный и нахальный ребенок, уверенный в своей безнаказанности. Не капризничает, и то ладно.
Мимо пронесся грузовик. Водитель со всей силы надавил на клаксон, вынуждая меня пропустить его. Шульдих на заднем сиденье вздрогнул и проснулся. Поднял голову, поглядел вслед в фуре и процедил сквозь зубы:
- Мудак.
И снова уронил голову на подушку. Впрочем, через пару минут он сел и потянулся.
- Где мы?
- До Польши еще двести километров.
- Понятно. Останови машину, я есть хочу.
- Извини, вокруг чистое поле. Да и некогда, твой Эрик слишком шустрый.
- Он не мой, сколько можно говорить? И я хочу есть. Где ближайшая заправка?
- Понятия не имею. Зато точно знаю, что кроме бензина на ней ничего нет. Хорошо еще, если будет сам бензин…
- Значит, пусть это будет магазин, отель, город, деревня, мне все равно, я хочу есть!
Я говорил, что Шульдих не капризничает? Я ошибся.
Вдоль обочины замелькали кусты. Снег налип на ветки, создавая серебряный контур поверх черного. Красиво… В Берлине такого не увидишь, и я поневоле залюбовался.
Неожиданно мозг полоснуло резкой болью, я непроизвольно выкрутил руль вправо и ударил по тормозам. Машину закрутило на подмерзшем асфальте, обернувшись три раза вокруг своей оси, автомобиль задом заехал в кусты. На дороге остались завитушки тормозного следа. Нас просто чудом не вынесло в кювет.
- Что это было? – Спросил я, глядя в зеркало заднего вида.
Там чертыхался рыжий телепат, вытирая платком заливающую лицо кровь. Похоже, он раскроил себе бровь.
- Ушел, сволочь…
- Ты о чем? – Может, у него еще и с головой помутнение случилось? Ну, от удара там, или от шока…
- Ни о чем, а о ком! – Весь платок в руках у Шульдиха пропитался кровью, и на обивке сиденья виднелись красные пятна. Придется перетягивать. – Эрик ушел. Он твоими глазами на мир смотрел, выяснял, куда мы едем. Хренов любитель природы! У тебя аптечка есть? Что сидишь как пень? Вот умру от потери крови, кто будет твое сознание защищать? Сидишь, щиты раззявил…
- Не ругайся, а то сдохнешь раньше времени, - мне совершенно не понравился его командный тон, словно ему все должны, но воспитывать его я не собирался.
- Разве что ты этому поспособствуешь, - фыркнул телепат.
Я вышел из машины, вытащил из багажника аптечку и открыл заднюю дверь.
- Вылезай, буду оказывать тебе первую помощь.
Шульдих состроил мину, но подчинился.
- Кто мне по мозгам съездил, ты или он? – Спросил я, стирая кровь с его лица перекисью водорода.
- Я. Хотел оглушить его в твоем сознании и поставить императив, - Шульдих морщился и мешал обрабатывать рану. Впрочем, это была даже и не рана вовсе –так, содранная кожа, даже зашивать не надо. Крови только много, а на самом деле ничего серьезного.
- Молодец, за это и поплатился, - я вытащил йод – Если бы не твоя самодеятельность, ты был бы с целым лицом.
- Если бы не твоя безалаберность, он бы и не просек, что мы его почти догнали! – Огрызнулся Шульдих. – А теперь у нас будут проблемы! – Телепат яростно глядит из-под челки, а я испытываю острое желание макнуть его головой в сугроб.
- Как он нас нашел?
- Просто прощупывал пространство вокруг себя и наткнулся на твой дар. Тебе никто не говорил, что твой коэффициент за 30 километров слышно?
- Нет. Это комплимент или наоборот?
- Как тебе больше нравится. Но щиты у тебя никудышные, как ты только экзамены с зачетами сдавал?!
- Большинство получил автоматом.
- Оно и видно, - рыжий презрительно сощурился.
- Не хами. В конце концов, следить, чтобы Эрик не копошился в моих мозгах, – твоя работа. Где ты был, пока он лез ко мне в голову?
Шульдих открыл рот, не нашел что сказать, и закрыл. Браво, Брэд, ты его, кажется, наконец-то уел.
- Ну чего молчишь? Наглость из тебя сверх меры лезет, а когда до дела доходит, толку никакого, - я убрал аптечку и сел в машину, хлопнув дверью громче, чем следовало бы.
Шульдих остался стоять снаружи, скрестив руки на груди. Вздохнув, я опустил стекло. Морозный воздух ворвался в салон, перемешиваясь с нагретым автомобильной печкой.
- Долго тебя еще ждать? Учти, за провал задания отвечать будем оба. И никакая влиятельная родственница тебе не поможет.
- Она мне не родственница, - рыжий сморщился, но как-то болезненно, - видать, поврежденная бровь давала о себе знать, - и сел в машину, хлопнув дверью так, что чуть не высадил окно. Весь вид его говорил: «я с тобой не разговариваю!»
«Мне же лучше», - пронеслось у меня в голове, и я понадеялся, что Шульдих это услышал.
* * * * *
- О Боги, Брэд, куда ты меня привез?! – По-моему, глаза немца сейчас вылезут из орбит и начнут самостоятельное существование отдельно от впечатлительного хозяина.
- В охотничий домик, - я повесил пальто на гвоздик. – Не нравится – ночуй на улице.
После того инцидента на дороге Эрик сменил свои планы. Он понял, что на границе мы его точно догоним, поэтому связался со своими новыми покровителями и попросил их забрать его прямо из ГДРовского захолустья, а сам до их прибытия решил спрятаться в непроходимых лесах. Довольно верный расчет – деревья все одинаковые, особенно, зимой, следовательно, я не смогу по видениям определить его точное местонахождение.
Значит, дальнейшие его поиски делегируются рыжему телепату, и единственное, чем я могу ему помочь, это доставить его как можно ближе к Эрику, и обеспечить безопасность его телу, пока он находиться в поиске. Поэтому мы здесь, в каких-то дебрях, забираясь в которые, я, кажется, убил обе подвески. Условия, конечно, тут не ахти, но ночь провести можно.
- Да тут все равно, что на улице! – Шульдих пребывал в глубоком шоке. – Здесь нет отопления!
- Как? – Я указал ему на болгарку. – А это что?
- Это сейф с трубой… - выдал телепат, чем поверг меня в хохот. – Чего ты смеешься?
- Глупый, это печка, прабабушка твоего электрообогревателя.
- Здесь водятся мыши!
- Радуйся, что не волки.
- И пауки!
- Не тарантулы же!
- В окна дует!
- Не развалишься.
- Тут… тут небось и туалет на улице! – В полном ужасе прошептал немец, ошалело оглядывая сруб, со свисающей изо всех щелей паклей.
- Хуже, - наверное, улыбка у меня сейчас премерзейшая. – Его тут вообще нет. Кусты к твоим услугам, - после этих слов у меня возникло ощущение, что это дитя цивилизации сейчас скончается от разрыва сердца.
- Я не могу тут работать! Увези меня отсюда!
- Извини, пятизвездочных отелей в этой глуши не предусмотрено. Так что обходись тем, что есть.
- Ты это нарочно устроил!
- Разумеется! – И откуда в моем голосе столько злорадного ехидства? – Если бы ты не спал на посту, а выполнял все свои обязанности, мы бы уже поймали Эрика и ехали бы домой, получать зарплату за это задание.
- Эгоист! – Прошипел Шульдих, осторожно дергая за дверную ручку, чтобы проверить, не отвалиться ли.
- Был бы эгоистом, купил бы еды на одного.
- Тогда лицемерный эгоист, - скорректировал формулировку Шульдих. – Первый раз в таких условиях…
- Привыкай. Жизнь выездного агента Эсцет вообще не сахар.
Домик был весьма ничего себе, в нем даже были дрова.
- Ищи этого придурка. Если найдешь – я, так и быть, накормлю тебя ужином.
- А если нет?
- А если нет, то тогда завтраком. Потому что в этом случае искать будешь до самого утра.
Шульдих надулся еще больше и, не раздеваясь, залез на кровать, усевшись там по-турецки. Он не шевельнулся ни разу, пока я растапливал печь и пытался при полном отсутствии практики приготовить на ней что-то съедобное. Только через три часа он вернулся в себя и принялся разминать затекшие ноги.
- Эрик в 20 километрах отсюда, - сообщил он, глядя куда-то в сторону. – Но мы едва ли найдем его, не спугнув. Проще будет взять его завтра в маленьком городишке, в котором мы были сегодня. Он будет встречаться там со своими приятелями. К нашему счастью, им не удалось протащить через границу паранормов, но стайку обычных качков ему пообещали. Они понадеялись, что мы не станем устраивать резню в центре города.
- А резни и не будет, - я рефлекторно нащупал пистолет в кобуре. – Мы его просто тихо пристрелим в подворотне.
- Если он не будет сопротивляться, то да, - Шульдих потянулся, соблазнительно изогнувшись. – Ты что-то говорил про ужин…
- Макароны с сосисками. Извини, я не шеф-повар.
От одного вида сосисок и ГДРовских «ракушек» телепата передернуло, но отказываться он не стал, и так с утра ходил голодный. Ел он, слава Богам, молча. Правда, все эмоции были написаны у него на лице. Интересно, чем его кормили в Розенкройц? Устрицами в винном соусе и фуа гра? Хотя, судя по объемам, именно этим. И я так и не понял, с какой стати его там держат. Раз он Ей не родственник, то неужели и вправду потому, что Она спит с ним с самого его детства?
- Неплохо, - с крайне снобским видом произнес немец после ужина. – Не знаю как ты, а я собираюсь поспать.
- Не поверишь, у меня аналогичные намерения, - только сперва придется посуду помыть…
Шульдих встал из-за стола и одним движением сдернул покрывало с широкой двуспальной кровати.
- Ну, миленько, - выдавил он и стянул с себя свитер от какого-то модного дизайнера. Ах, ну да, вот они, три заветных буквы: «D&G». Не люблю позеров.
Под свитером оказалась хлопчатобумажная рубашка. Телепат повернул голову, глянул на меня через плечо, взмахнув ресницами, и, стоя ко мне спиной, принялся расстегивать пуговицы, одну за другой. Кажется, я начинаю понимать, за что его держит в любимчиках одна из Старейшин.
Рубашка соскользнула с плеч Шульдиха и повисла на согнутых в локтях руках. Рыжие волосы отлично смотрелись в сочетании с белой кожей. Даже в полутьме охотничьего домика я отлично видел идеально ровную линию позвоночника, уходящую за пояс низко сидящих джинсов. Даже если Она не спит с ним самолично, то иметь в хозяйстве такую красивую игрушку, по крайней мере, престижно, да и просто приятно.
Пока я пребывал в раздумьях касательно причин избранности Шульдиха, тот успел раздеться целиком и юркнуть под одеяло. Стало быть, и мне пора укладываться. Пока я готовился ко сну, немец буравил мне взглядом спину. Наверное, мстил за то, что я его разглядывал.
- Ты будешь спать со мной.
Это прозвучало как утверждение, или, в крайнем случае, как приглашение, но точно не как вопрос. Вопросительные интонации в этом тоне даже и не ночевали.
- Это еще с какой стати? Я пока еще в своем уме! – Не хватало и, правда, с ним переспать, а затем огрести от Нее по полной программе. Или, что еще хуже, попасться на крючок шантажа, закинутый этим наглым рыжим телепатом. Он на такое способен, я точно знаю.
- Но здесь же всего одна кровать…
Так. Я не пойму, он что, расстроился?
- Нет, здесь еще диван есть.
- Но на кровати удобнее…
- Ничего, я потерплю.
* * * * *
С утра мне еле удалось его растолкать. Шульдих сладко спал, обняв обеими руками вторую подушку и завернувшись в одеяло, словно гусеница в кокон.
- Который час? – Спросил он, еще глубже зарываясь носом в подушку.
- Семь утра. Вставай.
- Ну, куда так рано… Я посплю еще часочек…
- Никакого часочка. Вставай, а то опоздаем.
- Но Эрику же назначено только на 11…
- Правильно. Но он явится туда пораньше, потому что очень боится нас и леса. Это значит, что мы должны быть там еще раньше, и выбрать удобное место.
- Ну, хорошо, - голубые глаза распахнулись и теперь сонно глядели на мир, заставляя почувствовать себя садистом. – Встаю…
* * * * *
Провинциальный городок к нашему прибытию уже проснулся, и в нем даже появились какие-то признаки жизни: открывались магазины, спешили на работу люди, на улицы выползли прохожие.
Мы с Шульдихом оставили машину в одном из переулков, описали несколько кругов вокруг того места, где Эрик должен был встречаться со своей охраной, и пришли к выводу, что дожидаться его будет лучше всего в трехэтажном универмаге. Там всегда много народу, и наше присутствие не покажется румыну подозрительным.
Едва зайдя внутрь, Шульдих радостно пискнул и понесся к автомату с газировкой. А по виду и не скажешь, что он любит эту липкую воду…
Впрочем, таких как он, оказалось немало и все страшно жаждали причаститься кислотного цвета жидкостью. Видимо, завоз случался нечасто. Судя по реакции Шульдиха, в его богатом и зажравшемся настоящем эта штука была в дефиците.
Не прошло и пары минут, как над толпой желающих глотнуть газировки пронесся звучный немецкий мат, и повеяло дикой яростью. Интересно, что произошло? Шульдиху наступили на ногу? Еще через несколько секунд рыжий телепат вынырнул из кучки людей и двинулся ко мне. На его свитере расплывалось внушительных размеров зеленое пятно от «Тархуна».
- Брэд! Мне нужен новый свитер! – Требовательно рявкнул он и воззрился на меня так, будто ждал, что я сейчас извлеку одежку из рукава.
- Ничем не могу помочь. В моих вещах ты утонешь.
- Но я же не могу ходить так! Я весь липкий!
- Ну, здесь есть какая-то одежда на верхнем этаже, но будь готов к тому, что ты не найдешь равноценной замены, - начал я, но телепат меня не слушал.
Он уже на всех парах несся к лестнице на второй этаж. До приезда Эрика еще оставалось 35 минут, и я не стал его останавливать.
- Девушка, у вас есть свитера из натуральной шерсти? – Шульдих коршуном налетел на продавщицу.
Разумеется, натуральная нашлась только колючая ангора. Другой шерсти в магазине просто не было, а от синтетики, по словам немца, у него появлялись прыщи.
- Он колючий! А рубашка тоже вымокла… – Жалобно протянул телепат, надеясь выбить из меня хоть каплю сострадания.
- Шульдих, другого все рано нет, так что бери и пошли, у нас есть дела.
- У меня начнется раздражение!
- У тебя пять минут.
Взгляд у Шульдиха был поистине убийственный. И как в таком хиленьком тельце умещается столько злобы?
* * * * *
Эрик оказался приблизительно такой же комплекции, как и Шульдих. Это создавало впечатление легкой добычи. Но, как только мы вышли из магазина и двинулись навстречу беглецу, из-за ближайшего угла выскочили пятеро в лыжных шапочках и, не боясь никого и ничего, начали пальбу.
Шульдих исчез в дверном проеме магазина, а меня от входа отделяла одна витрина. Пришлось прижаться к стене в проеме между двумя стеклянными коробами, и, чертыхаясь от злости, вытаскивать пистолет.
Стоп. Почему я этого не видел? Осторожная проверка дара показала, что тот функционирует нормально. Это Шульдих, увлекшись проблемами своего гардероба, пропустил очередное проникновение Эрика в мой мозг. Эта румынская скотина просто перехватывала все видения на полдороги и забирала их себе!
- Ну, Шульдих… - стоя в узеньком пространстве, очень неудобно целиться даже в статичную мишень. – Сперва я разберусь с ними, а затем уже с тобой.
Шульдих никак не реагировал на происходящее – он был занят Эриком, не давал ему сбежать и унести бесценный груз с собой.
Выстрелы ненадолго прекратились – правильно, им давно пора перезарядиться, а я получил возможность высунуться из укрытия и ответить им по-хорошему. Одного удалось уложить сразу, зато остальные среагировали незамедлительно, и на меня посыпалось витринное стекло. Пора переместиться в более безопасное место. Где-то на соседней улице взвыла сирена – кто-то умный догадался вызвать полицию. Очень кстати.
Перед глазами мелькнула картинка: одна из свинцовых пчел прошивает мне руку насквозь. Я дернулся в сторону, и тут же от боли потемнело в глазах. Слишком поздно. Впрочем, все же лучше, чем ничего – ранение не сквозное, а поверхностное, пуля просто задела предплечье по касательной. Но стрелять придется левой рукой.
На улице появилось несколько патрульных машин, из которых, как горох, посыпались полицейские, в три минуты «уговорившие» оставшихся в живых охранников Эрика. Это дало мне возможность спокойно прицелиться в самого телепата, застрявшего в ментальных сетях Шульдиха. Одним выстрелом ему снесло половину лица. Будет знать, как копаться в чужом даре.
Козел.
* * * * *
Папки были бордового цвета, обтянутые крашеным кожзаменителем, с льняными тесемочками. Теперь, когда Шульдих весьма умело перевязал мне руку, а сам, постоянно почесываясь, сел за руль, я мог удобно устроиться на заднем сиденье прямо позади него, так, чтобы меня не было видно в зеркало заднего вида, выпить сразу три таблетки обезболивающего и спокойно ознакомиться с заветным содержимым.
Страницы были просто напичканы медицинскими терминами, тут без словаря не разобраться, но фотографии говорили сами за себя. Интересно, в том мотеле, где Шульдих планирует остановиться на ночь, есть ксерокс?
* * * * *
Мотель оказался более чем достойным: чистенько, уютно, дешево и кормят отлично. Недостаток был только один – в нем не было двойных номеров. А оставлять меня одного в номере Шульдих отказывался, мотивируя это моим ранением.
- Извините, двухместные остались только с одной двуспальной кроватью, - портье виновато улыбнулся.
- Но, может, есть какой-нибудь с раскладным диваном или креслом? – Я был согласен даже на раскладушку – я слишком устал, чтобы скандалить с Шульдихом по поводу номеров, а спать с ним в одной кровати может быть чревато.
- Есть один… - портье вручил нам ключи. – Спокойной ночи, если что-то понадобиться, звоните, номер указан в телефонной книге над аппаратом.
Комната тоже порадовала: в ней действительно имелся диван, и даже довольно приличной ширины, хотя по большему счету, мне было все равно.
Шульдих сразу стянул с себя пальто и ненавистный свитер и отправился в душ. Через 10 минут он вышел оттуда и молча продемонстрировал мне сильно покрасневшую спину. От свитера и вправду пошло раздражение. Пришлось звонить портье и просить его принести нам успокаивающую мазь. Пока я изощрялся в душе, пытаясь не намочить повязку, вежливый паренек доставил тюбик с мазью нам в номер. Шульдих наполовину высунулся из-под одеяла и улегся на живот, без слов давая понять, что мазать спину ему буду именно я.
Кожа у телепата оказалась бархатистой, а мазь почему-то пахла васильками. Отрывать ладони от спины немца совершенно не хотелось, а хотелось наоборот, сделать контакт более тесным, прикоснуться к шее губами, языком прочертить линию позвоночника…
Шульдих недовольно фыркнул, когда я встал с кровати.
- Ты всю спину намазал?
- Да. А ты разве не чувствуешь?
- Чувствую, - телепат вздохнул.
Диван моих ожиданий не оправдал – он наотрез отказался раскладываться. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в его механизме что-то застряло. И это что-то было не чем иным, как фирменной зажигалкой немца! Причем застряла, она так крепко, что трудно было подумать, что это случайность.
- Шульдих, - позвал я, - Иди, вытащи свою зажигалку, я лечь хочу.
- Ну, иди, ложись, - мазь на Шульдихе уже высохла, и он заполз под одеяло целиком, совершенно не собираясь оттуда вылезать.
- Куда?
- Сюда. Мне лень вставать, а тут уже постель разобрана…
По-хорошему, мне стоило бы отказаться: Шульдих явно что-то замышляет, и эта ночь едва ли пройдет для меня без последствий. Но я очень устал, рука противно ныла, дозировка обезболивающего на сегодня уже была превышена, проклятый диван отказывался раскладываться легко и просто, разложить его силой, сломав тем самым «zippo» телепата одной рукой не получалось. А спать на сложенном диване – это выше моих сил. А последствия… Черт с ними, с последствиями. Если рыжий попробует меня шантажировать, я покажу ему, на что способен на самом деле.
Ночью я проснулся от того, что чьи-то руки обняли меня за шею. Не успел открыть глаза, как Шульдих прижался ко мне вплотную и уткнулся носом мне в шею. Интересные вещи он вытворяет во сне… Только вот, во сне ли?..
Одна рука немца соскользнула вниз, и я перестал верить в то, что телепат спит. Уж больно принужденно она скользила, по специально выстроенной кривой, задевая сосок, затем поверх пупка… Я даже шевельнуться не успел, как его ладонь замерла у меня на бедрах, ощущая недвусмысленную реакцию моего организма на его слишком близкое присутствие.
- Ш-шульдих…
- Да?
Так и знал, что он не спит!
Рыжий потерся носом о мою щеку, затем провел по ней губами.
- Что ты делаешь?
- Я? А разве я не говорил тебе, Брэдли, что всегда получаю то, чего захочу? Рано или поздно.
* * * * *
Когда-нибудь я напишу об этом книгу. О том, как в дебрях социалистической страны гонялся за беглым сотрудником Розенкройц, возомнившем себя умнее всех. Хотя нет. Это не стоит потраченного времени. Лучше я напишу другую книгу. Повесть о приручении строптивого телепата…
-
-
01.01.2008 в 18:02-
-
01.01.2008 в 22:38-
-
02.01.2008 в 06:37-
-
02.01.2008 в 15:10Симпатичный фик. Но меня смущают два момента:
1. Излишняя (на мой взгляд) , я бы даже сказала, несколько утрированная инфантильность Шульдиха.
2. Повествование ведется от лица Кроуфорда, у которого Шульдих с самого начала вызывал раздражение, и при этом он всегда описывает Шульдиха любовно, почти что с умилением, как заботливая матушка, для которой ее ребенок свет в окошке. Мне это кажется несколько странным. Даже если впоследствии отношение Кроуфорда изменилось, такие описания выглядят неестесственно.
В целом же фик приятный. Спасибо вам.