читать дальшеЯсный, солнечный день. Вот уже неделю стоит хорошая, даже до неприличия погода. Как назло. А ведь неделю назад шел дождь и дул пронизывающий ветер. Еще неделю назад Шульдиха все бесило и раздражало. Он всегда выходил из себя по мелочам, когда цапался с Кроуфордом. А неделю назад Оракул заявил, что вынужден уехать куда-то-там на неопределенный срок. А его оставил здесь. Не взял с собой. Сказал, что нет необходимости! Зато вот Фарфарелло ему зачем-то понадобился! Ощущая себя обиженным и оскорбленным в самых лучших намерениях, Шульдих весь вечер просидел у размытого дождем окна. Он потом еще дня два дулся - Брэд даже не звонил!
А потом телепат решил отомстить. Расслабиться. По-своему. По барам, клубам... Он быстро нашел себе друга. И он не давал скучать телепату уже почти неделю. Помог снять напряжение и обиду. Сразу много более умные мысли полезли в рыжую голову немца. Ну, конечно, Брэд оставил его не просто так. Ему предстояла "оперативная" работа. Иначе б вообще один уехал. А так взял с собой Фарфа. А не его. Значит, Шульдих мог пострадать там, рядом с Брэдом. И Кроуфорд оставил его здесь. Зная, что будет делать его телепат. И все равно пошел на это. Его Кроуфорд...
Шульдих пересек улицу и, щурясь на вечернее солнце, посмотрел вперед. На углу улицы, рядом с невысоким зданием его уже ждали. Шульдиху жутко захотелось, чтобы это был Оракул. Но нет. Невысокий парнишка, японец с мелированными длинными волосами. Он уже почти влюбился в рыжего иностранца. И от этого телепату было как-то немного неприято и одновременно садистски хорошо. Именно сейчас. Когда так, до умопомрочения, хотелось оказаться рядом с единственным любимым. Пусть под пулями, пусть против других паранормалов. Но с Кроуфордом. Что ж, он будет упиваться своей жертвой, пока не высушит до конца, пока не наиграется. Пока не вернется Брэд.
С удовольствием отметив радостную улыбку на лице заметившего его японца, Шульдих приветственно поднял руку. И тут зазвонил в кармане мобильник. Телепат остановился метрах в десяти от своего "друга", выуживая телефон и поднося его к уху.
-Бросай свою игрушку, - немного строгий, но улыбающийся голос. - Я вернулся.
- Уже еду, либэ, - от внезапно нахлынувшего счастья кружится голова. Шульдих разворачивается на каблуках и торопливо уходит прочь, оставляя ошарашенного японца один на один со своим изумлением. В конце концов, на то она и игрушка, чтобы бросить и забыть, когда надоест.
муррр)
миссис Норрис
зато любящий
Спасибо)
ёжик в кумаре
Стараюсь)))